Воспоминания Веры Ивановны Кивако, которая во время войны жила в д. Речица (1930 – 2016 гг.).
…Это произошло ранним сентябрьским утром 1942 года. Наш дом стоял у края дороги. Напротив остановился немецкий легковой автомобиль. Немец вышел из автомобиля и стал разговаривать с отцом, который запрягал лошадь, собираясь ехать в поле пахать. Немец требовательно махнул рукой, чтобы отец уезжал. За отцом ушли бабушка и папин брат. Я вылезла из-за бочки с водой, за которой спряталась, увидев машину, и побежала к соседям. Те уже спешили в лес. Я вернулась, чтобы с мамой тоже уйти. Младшие ещё спали, мы думали, что немцы приехали за молодёжью, и мама осталась. Мне было 12 лет, но я была полненькой, выглядела старше своих лет и боялась, что и меня заберут. Я сказала маме, что все равно побегу и спрячусь. На сенокосе у леса была сделана будка, где мы обычно и прятались. Но в этот раз я догнала соседей и пошла с ними на дальние хутора. На хуторе мы сидели до обеда, из деревни ничего не было слышно. Сосед предложил вывести меня на дорогу, чтобы я побежала домой и всё разузнала. Я отказалась. Его старшая дочка Лена и Валя с хутора побежали к селу. Не прошло и часа, как со стороны села стали доноситься автоматные очереди. Прибежала испуганная Валя и рассказала, что они с Леной подошли к деревне и увидели девять немецких машин. Разбившись на три группы, каратели окружали деревню. Валя хотела возвращаться, но Лена осталась, чтобы посмотреть, что будет дальше. Валя убежала. Как потом выяснилось, при облаве Лену немцы заметили и убили. Над деревней увидели клубы чёрного дыма и поняли, что это горят наши дома. К вечеру дым рассеялся, и мы отважились пойти в деревню. Когда подошли, то увидели страшную картину: догорали дома, доносился зловонный запах. Нигде никого не было. Солнце садилось, коровы шли домой. Их гнал мой брат. За ним ехали на подводе мой отец, его брат и бабушка. Темнело, мы загнали коров в загородь. Утром узнали все. Вечером в деревню Площины заехали полицаи, и один из них тайком рассказал знакомой женщине, что сожгли деревню Речицу, а людей – в крайнем от леса сарае. У той женщины в Речице жили отец и братья. На рассвете она прибежала к останкам сожжённых людей и голосила над ними. Все, кто остался в живых, подошли к сараю и увидели то, что осталось от сгоревших людей. Мой отец бросился к сараю, ступил ногой на пепел, а оттуда струёй брызнула алая кровь. Отец как-то странно отступил назад и потерял сознание. Увидев это, я закричала и бросилась к нему. Он открыл глаза, обнял меня, а из груди вырвался тяжёлый стон. Рыдания сотрясали его. Люди принесли с хуторов лопаты, начали рыть одну на всех братскую могилу. Никто не знал, что в это время каратели снова творят свое чёрное дело – жгут и убивают жителей деревни Каменка.
